Скромное обаяние западенцев

Люди, которым непременно хочется быть умнее телевидения, тогда кривили губы: мол, что за нелепая страшилка? Зачем Первый канал опускается до подобных выдумок? А я вот не кривил губы. И не потому, что считаю, что телевизионщики не могут соврать.

СМИ, которые вообще никогда не лгут, – роскошь, которую человечество пока что не может себе позволить. Дело в другом. Бывают случаи, когда скептицизм не имеет особого смысла.

Предположим, тот же Первый канал показал бы сюжет о какой-нибудь баварской семье, где мимоходом было бы сказано, что глава семьи очень любит пиво. Теоретически это, конечно, тоже вполне могло бы быть ложью. Но едва ли кому-нибудь пришло бы в голову всерьез рассматривать эту теоретическую возможность. Все ведь знают, что баварцы действительно любят пиво.

Ну вот. А я знаю, что нацгвардейцы могут убивать детей и будут это делать, если их не остановить.

Откуда я это знаю? Об этом мне говорят твердо, надежно известные факты. Вот, например, небезызвестное принудительное коленопреклонение бойцов «Беркута» во Львове. Это ведь точно не выдумка российской пропаганды. И евробюрократам об этом факте наверняка известно. Можно было бы задуматься. Но думать евробюрократы не умеют. А выводы напрашиваются интересные.

Замечали, что в определенной низовой социальной среде – у опустившихся алкоголиков, мелкой блатной шпаны – есть любовь к красивой фразе, эффектному жесту? Это, конечно, очень специфическая эффектность: «Проси прощения на коленях, падла» и так далее в том же духе.

Социальные низы, конечно, есть везде; но Львов – это не социальный низ; это вроде как будто город. С населением в семьсот тысяч человек: не одна ведь там шпана – есть, наверное, предприниматели, учителя, врачи... Но никто и не пикнул: «Ребята, да это же стыдно!».

Мне сейчас скажут, что я ксенофоб, а то еще и фашистом обзовут. Ничего подобного. Я просто считаю, что такая дисциплина – этнопсихология – имеет право на существование. Методология очень проста: смотрим на то, что такой-то этнос может себе позволить, а такой-то не может, и делаем выводы.

Я вот очень доволен и очень горжусь тем, что мы, современные россияне, страшнейшие, конечно, сукины дети, никого (и даже Макаревича) не выведем на Красную площадь и не поставим прилюдно на колени. Другая история, другое воспитание. Всякое бывало в нашей истории, действительно всякое.

А у западенцев в истории только одно яркое событие: Волынская резня. И там они и детей распинали, и делали всякие прочие «эффектные» вещи. Потому что только так проживающий в Европе, но чудом оставшийся вне культуры этнос может себя проявить. И мысль о том, что детей распинать не очень-то большой подвиг, им в голову не придет – у них свое, исторически детерминированное представление о том, что такое подвиг.

Пылкий юноша Степан Бандера, решивший посвятить жизнь служению народу, закалял волю – душил котов одной рукой. Сверстники дивились и трепетали: надо же, одной рукой! Прирожденный лидер!

И если на знамени нарисован Степан Бандера, потому что больше западенцам рисовать на знамени некого – почему я не должен верить Первому каналу? Почему я должен считать, что люди, у которых вот такой кумир и такой герой, остановятся перед тем, перед чем останавливаются другие – у которых другие герои?

Мне недавно возразили: преувеличиваю-де значение западенцев, у Тягнибока мало голосов, на майдане было много малороссов, которые за евровыбор и все такое.

Возражение довольно типичное, и поэтому на него следует ответить. Как вы думаете, есть ли разница между шпаной и теми, кто подделывается под шпану, говорит на языке шпаны и старается поступать как шпана? Полагаю, ответ очевиден. Только Западная Украина создает смысл существования Украины как независимого государства.

Неважно, кто откуда родом – украинская политическая «элита» неизбежно должна подделываться под западенцев, иначе она просто перестанет быть «элитой». Западноукраинский менталитет – инфекция, которая захватывает умы и навязывает свою логику.

Да, мы знаем, что многие малороссы и даже одесситы, в силу свойственного малороссам и одесситам некоторого легкомыслия, были не прочь помечтать о сладком дармовом европейском прянике.

Но если бы логика евровыбора имела вес, она заставила бы задуматься о том, что Евросоюзу не очень-то интересны государства с хроническими территориальными конфликтами и что пряники, вообще-то говоря, дело добровольное: не хотят донецкие, луганские и крымские жевать мифический европряник – ну и ладно, значит, не созрели. Оставьте их в покое.

Но что мы видим? Европетр Европорошенко, напрочь позабыв о том, какой он со всех сторон «евро», увязает в пагубной для евроинтеграции войне на Юго-Востоке, да еще и болтает о том, что «возвращение Крыма – один из его приоритетов».

Неужели он настолько глуп, что не понимает очевидных последствий? Думаю, понимает. Но сделать ничего не может. Западенцам ведь глубоко плевать на Европу: они вообще не знают, что это такое.

Западенцам хочется самоутвердиться, немножко побыть панами, а история научила их, что паны – это те, кто унижают. Какая тут к черту прагматика, экономика? Попановать, поунижать – «хотим – пустим москалей в Севастополь, хотим – не пустим, хотим – запретим русский язык совсем, хотим – наполовину, а то и на четверть», – вот сладость куда послаще европейского пряника. И послаще шоколадки «Рошен».

Думаете, Петро так уж совсем не боится Путина? Только идиот может не бояться Путина. Но своих желающих сладко попановать западенцев он боится еще больше.