Добро пожаловать в мир без Запада ("The National Interest", США)

«Налицо последовательные усилия восходящих держав по созданию параллельной многосторонней архитектуры, которая обходит стороной либеральный порядок и, скорее всего, самым фундаментальным образом изменит международную политику и экономику».

У американских официальных лиц вошло в привычку характеризовать будущее китайско-американских отношений как главную драму в международной политике.

В начале ноября, когда президент Обама собирался на встречу со своим китайским коллегой Си Цзиньпином, госсекретарь Джон Керри заявил своим слушателям в Вашингтоне: «Американо-китайские отношения являются самыми важными на сегодня отношениями в мире, и они будут во многом определять облик 21-го века. И точка».

Советник по национальной безопасности Сьюзан Райс (Susan Rice), не успев приземлиться в сентябре в пекинском аэропорту, вышла в Твиттер и повторила заезженную фразу о том, что «на большинство глобальных вызовов 21-го века невозможно отвечать эффективно без совместной работы США и Китая».

Это не просто дипломатические реверансы. Это важный сигнал о том, как смотрят на мир творцы американской внешней политики. В Вашингтоне преобладает мнение о том, что в конечном счете Соединенные Штаты и Китай либо утонут, либо выплывут вместе, увлекая за собой весь остальной мир. Если две державы смогут правильно выстроить свои отношения и эффективно сотрудничать, все будет хорошо; если нет, жить в предстоящие десятилетия будет трудно почти всем.

У такой точки зрения есть научное обоснование. Предполагается, что сегодня, как и в прошлом, находящиеся на подъеме державы встают перед четким выбором, когда сталкиваются с преобладающим международным порядком, созданным предыдущим поколением великих держав. Они могут либо приспособиться к этому мировому порядку, влившись в него, либо бросить ему вызов.

В результате политика Вашингтона в отношении Китая имеет целью как можно активнее содействовать его ассимиляции, но при этом США должны находиться в готовности к ограничению ущерба на тот случай, если Пекин выберет путь конфронтации. Такая логика лежит в основе американской стратегии распределения рисков в отношениях с Китаем на протяжении двадцати с лишним лет.

В своем эссе на страницах журнала National Interest, вышедшего летом 2007 года («A World Without the West» — «Мир без Запада»), мы утверждали, что такие научные теории опасно неполноценны, и что возникающая вследствие этого умозрительная карта неверна.

Мы приводили доводы о том, что восходящие державы, и в частности Китай, скорее всего, не станут ни подстраиваться под возглавляемый США мировой порядок, ни бросать ему вызов. Причина в том, что оба варианта совершенно непривлекательны.

Зачем китайским властям перенимать либеральную систему, которая по большей мере противоречит их внутренним и внешним интересам? Смотреть на Китай как на загнанную в угол страну, которой приходится выбирать между двумя малопривлекательными вариантами, значит слишком серьезно воспринимать несовершенную научную теорию, и что еще хуже, неверно толковать поведение восходящих держав.

Выйдя за рамки такого ложного выбора, мы отметили, что восходящие державы начинают вместо этого строить «мир без Запада», действуя в обход существующего мирового порядка.

При более тщательном практическом рассмотрении становится предельно ясно, что восходящие державы в приоритетном порядке развивают между собой связи в экономической, политической и даже военной областях. Поступая таким образом, они ослабляют те узы, которыми привязаны к либеральной международной системе, сосредоточенной на Западе.

Такого рода аргументы вызвали дискомфорт у многих людей, потому что практически все они серьезно и почти повсеместно переоценивают возможности, глубину и привлекательность существующего либерального порядка.

Прошло семь лет, и «мир без Запада» оказался у всех на виду. Сегодня главная тема в международной политике заключается не в том, удастся или нет соблазнить, побудить или даже заставить Пекин включиться в существующую международную систему или хотя бы заинтересоваться ею. И не в том, как Соединенные Штаты и Китай сползают к третьей мировой войне — хотя по мере усиления соперничества аналитики-традиционалисты (сторонники подхода «ассимиляция или конфронтация») ошибочно видят в конфликте единственную возможную альтернативу.

Вместо этого налицо последовательные усилия восходящих держав по созданию параллельной многосторонней архитектуры, которая обходит стороной либеральный порядок и, скорее всего, самым фундаментальным образом изменит международную политику и экономику.

Последним и самым наглядным примером такой динамики стал новый Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (Asia Infrastructure Investment Bank, AIIB), цель которого заключается в создании альтернативы традиционным и широко известным бреттон-вудским институтам. Идею создания такого банка выдвинул Пекин, и, вероятно, он останется под прочным контролем Китая. Индия и еще 20 развивающихся стран подписались под этой идеей, став членами-учредителями Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.

Но AIIB — лишь один из многих возникающих сегодня институтов, которые действуют в обход установленного Западом порядка и, как свидетельствует проведенное недавно всестороннее исследование этих тенденций, «дополняют существующие институты либо действуют параллельно им, редко бросая этим институтам прямой вызов».

Есть и другие примеры, скажем, политические организации, такие как Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), механизм БРИКС, проекты развития типа китайского «Нового Шелкового пути», и экономические объединения, например, «Региональное всестороннее экономическое партнерство». Список можно продолжить.

Являются ли данные институты идеальной заменой многосторонним организациям либерального мирового порядка во главе с Западом? Нет, не являются, но почему нам кажется, что они должны быть таковыми? Настолько ли они велики и влиятельны, как институты, действующие под западным руководством, которые зачастую существуют свыше полувека? Конечно, нет, однако в большинстве случаев это не мешает им привлекать в свои ряды критическую массу членов.

Вопрос не в том, могут ли эти институты «заменить» элементы непрочного мирового порядка в эпоху глобализации, а в том, развиваются ли они такими темпами, в таком направлении и с такой целеустремленностью, что это позволит им создать весомую альтернативу в предстоящие лет десять или около того.

Мы думаем, что ответ на этот вопрос решительный и наглядно утвердительный. Такое будущее с «миром без Запада» наступает гораздо быстрее, чем ожидало большинство из нас, и его приход ускоряет хмельная смесь из реальности и представлений о том, что глобальный финансовый кризис форсировал «подъем остальных», который на то время уже начался.

Соединенные Штаты потеряли драгоценное время, и теперь им придется очень быстро переключать интеллектуальные передачи. Самым важным первым шагом должен стать отказ от ложной дихотомической концепции, согласно которой подъем Китая неизбежно заставит его либо присоединиться к господствующей системе, став ответственным и заинтересованным ее участником, либо бросить прямой вызов мировому порядку, что может даже привести к войне между ведущими державами. Но в ближайшее десятилетие мало шансов на любой из этих исходов, и взгляд на них как на два края непрерывного спектра мешает заметить появление «мира без Запада».

Американским стратегам также придется признать, что тот либеральный мировой порядок, о защите которого постоянно твердят американцы, это скорее желаемое, чем действительное. Мы говорим это не для того, чтобы принизить важность построения открытой и основанной на правилах международной системы, а чтобы показать, что такая система практически не существует за пределами узких географических и весьма спорных сфер.

Великая американская миссия 21-го века состоит не в укреплении или починке существующей надежной архитектуры, а в том, чтобы продолжать едва начавшееся ее строительство. Поскольку «мир без Запада» начинает играть все более заметную роль в международной политике, Вашингтон не может больше почивать на лаврах сформировавшихся после Второй мировой войны институтов, которым более полувека. Чтобы соответствовать ниспровергающему существующий порядок новаторству восходящих держав, нужно гораздо больше инициативности.

Тем временем, Соединенным Штатам придется напряженно думать о том, как реагировать на институты, не входящие в западную систему. До настоящего времени Вашингтон и его союзники с легкостью и пренебрежением махали рукой на такие организации как БРИКС и ШОС, называя их непоследовательными и бесполезными. Но такого отношения сегодня уже недостаточно, поскольку находящиеся на подъеме державы накапливают серьезное влияние и возможности.

Вашингтон в ответ должен использовать в сочетании следующие варианты действий:

Во-первых, сделать глубокий вдох и не противиться тем не западным инициативам, которые соответствуют интересам США. Не все организации во главе с китайцами изначально представляют угрозу для Соединенных Штатов, и Вашингтону вряд ли полезно и выгодно постоянно противодействовать усилиям Пекина и его союзников по оказанию внешней помощи в сфере экономики и безопасности.

Во-вторых, если Соединенные Штаты все же решат противодействовать китайским инициативам, они должны делать это открыто и предельно четко объяснять причины — ведь слухи о том, что США за кулисами проводят тайное лоббирование против Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, лишь затмевают вполне законные озабоченности администрации Обамы и подпитывают сюжетную линию СМИ об упрямом американском обструкционизме. В следующий раз американским официальным лицам лучше открыто объяснить позицию США и выступить в ее защиту, поскольку в случае с AIIB позицию Америки поддержало немало ведущих стран региона, включая Австралию, Японию и Южную Корею.

В-третьих, надо подумать о том, как воздействовать на эти организации изнутри. У Пекина вошло в привычку осуществлять проникновение в международные организации и находить пути и способы для управления ими, а при необходимости и тормозить их деятельность. Вашингтону и его союзникам надо делать то же самое, даже в такой организации как ШОС, которая может быть отвратительной в плане соблюдения норм и стандартов.

И наконец, Вашингтон должен проявить готовность и желание участвовать в торге и соперничестве между институтами. В связи с усилением «мира без Запада» надо на время отказаться от навязчивой мечты об общепризнанном и легитимном либеральном порядке, которая появилась после холодной войны.

Вместо этого Соединенные Штаты должны стремиться к созданию и расширению объединений и очагов экономического и политического либерализма, когда для этого появляются оптимальные возможности. А это означает взаимодействие с государствами-единомышленниками и отказ от разглагольствований о том, что США не могут отстаивать и продвигать свои интересы, а также решать серьезные проблемы без содействия Китая и прочих восходящих держав. В некоторых вопросах (таких как изменения климата, где важно участие всех), видимо, так оно и есть. Но в большинстве других вопросов можно обойтись и без Пекина.

Еще давно Томас Кун (Thomas Kuhn) учил нас, что системы воззрений умирают тяжело. В данном случае будем надеяться, что совершенно явное возникновение «мира без Запада» станет, наконец, для нас сигналом побудки и укажет, что пора отказаться от традиционных представлений о тех выборах, с которыми сталкиваются державы на подъеме.

Соединенные Штаты не могут пассивно сидеть и ждать, когда Китай присоединится к либеральному порядку либо же бросит ему вызов — ведь на самом деле, Пекин постепенно создает альтернативный порядок.

Об авторах: Наазнин Барма — доцент факультета проблем национальной безопасности школы повышения квалификации офицерских кадров ВМС. Илай Ратнер — старший научный сотрудник и заместитель директора Программы безопасности Азиатско-Тихоокеанского региона в Центре новой американской безопасности (Center for a New American Security). Стивен Вебер — профессор Калифорнийского университета в Беркли, работающий на кафедре политологии и на факультете информатики этого вуза.