Габон Европы

Прибалтика и Польша боятся отмены санкций на фоне сближения России с Западом.

Чиновники Восточной Европы призвали Евросоюз не ослаблять санкции против России в обмен на сотрудничество президента Владимира Путина в войне против «Исламского государства», сообщает Bloomberg. Главные сторонники продления санкций — это Польша, Литва, Латвия.

По выражению издания, «Путин стремится вернуть благосклонность Запада, предлагая себя в качестве союзника в борьбе против ближневосточных джихадистов, а также предлагая Украине экономическую оливковую ветвь».

Восточные европейцы, не присутствующие на саммите G20 в Турции на этой неделе, настойчиво пытаются донести до ЕС, что сближение Запада и России, о котором уже было заявлено, является ошибкой. «Всякое сближение между США, ЕС и Россией в свете парижских актов террора не должно быть аргументом для отмены или ослабления санкций», — заявил Рафал Тшасковский, заместитель министра иностранных дел Польши, только что покинувший свой пост.

«Некоторые страны будут использовать участие России в Сирии, чтобы оправдать ослабление санкций, но ЕС потеряет доверие, если он пойдёт на такое ослабление», — заявил он.

Новое польское правительство, которое возглавила Беата Шидло, ранее называвшая Россию врагом своей страны, обещает еще более жесткую позицию в отношении России. Bloomberg пишет, что поддержка санкций также сильна в Прибалтике, но постепенно уменьшается в странах Южной и Западной Европы.

«Путин, найдя общий язык с США и ЕС в борьбе с международным терроризмом, может помочь добиться отмены санкций и повысить суверенный долговой рейтинг своей страны», — рассказал в интервью в Москве Мориц Кремер, управляющий директор суверенных рейтингов в Standard & Poor’s.

«Тот факт, что Россия и Запад снова имеют возможность договариваться — явление положительное. Это может привести к улучшению сотрудничества и к пересмотру санкций. Мы видим ситуацию все большего совпадения интересов», — сказал Кремер.

Накануне парижских терактов в Брюсселе обсуждалось продление санкций еще на полгода. Теперь этот вопрос будет обсуждаться на встрече глав МИД ЕС 14 декабря и на саммите 17−18 декабря.

«Тут не может быть никаких разговоров: сотрудничество в одной области не означает, что Европа пойдет на уступки в другой», — заявил эстонским депутатам премьер-министр Таави Рыйвас.

«Созданный Россией кризис на Украине не может исчезнуть из повестки дня», — цитирует министра иностранных дел Литвы Линаса Линкявичюса «Балтийская служба новостей». «Россия еще не доказала, что является партнером Европы».

Вот как опасения Польши и Прибалтики прокомментировал обозреватель МИА «Россия сегодня» Ростислав Ищенко.

— Почему отмены санкций больше всего боятся Польша и Прибалтика? Они меньше всех страдают от контрсанкций?

— Восточная Европа страдает от санкций не меньше, а даже больше, чем Западная. Хотя бы потому, что экономика восточноевропейских государств менее диверсифицирована и ей сложнее маневрировать производством и рынками. Политическая позиция Восточной Европы опирается на традиционную русофобию местных элит, которые ощущают по отношению к России комплекс неполноценности, подсознательно чувствуют себя неконкурентоспособными в равном соревновании с российской элитой. Отсюда рождается потребность в противовесе России, как гарантии собственной безопасности. Поляки и прибалты искренне считают, что враждебно настроенная по отношению к России Западная Европа — залог их безопасности. Это ошибка, во всех российско-европейских конфликтах в первую очередь делили лимитрофов (название государств, образовавшихся после Октябрьской социалистической революции на окраине бывшей Российской империи — ред). Но эта ошибка была, есть и будет основой лимитрофной международной политики до тех пор, пока лимитрофы не будут в очередной раз поделены (поскольку замучают своей неадекватностью и провокативностью и Россию, и Европу). Потому они и лимитрофы. Потому их государственность всегда является кратким периодом между очередными разделами, что жить своими интересами они не умеют. Главная цель их существования — стравливать сильных соседей, чтобы в период конфликта (когда они заняты друг другом)испытать краткое эйфорической чувство не только относительной безопасности, но и сопричастности к обустройству глобальной политики.

В конце концов, по своему реальному весу, прибалты — европейское Лесото или Либерия, а Польша — Габон Европы. Находись они в Африке или в Азии, никто бы на них не обращал внимания. Но они европейцы и, поскольку больше гордиться нечем, гордятся хотя бы этим, свысока глядя на всех, кто расположен севернее и южнее их.

— Может ли сотрудничество России с Западом в борьбе с ИГ повлиять на санкции?

— Может. И Россия, и Запад достаточно практичны, чтобы строить свои отношения без оглядки на лимитрофов. Согласие России и Запада автоматически ставит лимитрофов в неудобную позицию. Как я уже указывал выше, они чувствуют себя в безопасности, только когда соседи враждуют. Причем так далеко заходят в своей политике стравливания, что реально становятся неудобны всем в периоды потепления отношений. Причем, если Россия еще может с барского плеча позволить лимитрофам коптить небо дальше, то прагматичный и злопамятный Запад всегда сам настаивает на разделах. Напомню, что в разделах Польши Россия участвовала, но инициировали их Пруссия и Австрия. Екатерина, как раз пыталась сохранить это уже никому не мешающее полугосударство.

— Можно ли на фоне начала координации действий в Сирии между Парижем и Москвой с одной стороны и результатов переговоров Путина с Обамой говорить об оттепели между Россией и Западом?

— Нет, нельзя. Договориться с Вашингтоном вообще невозможно. Его можно только победить и продиктовать условия мира (как в 1945 году в Потсдаме Германии). Что касается стран ЕС, то они более договороспособны и, по мере очевидного ослабления США и усиления России, начинают склоняться к сотрудничеству с Москвой. Но этот дрейф крайне медленный и пока он не завершен. На сегодня Запад все еще консолидирован и, хоть возможности США по определению всей политики ЕС серьезно ограничены, их влияние далеко не исчерпано. Поэтому сегодня рано говорить об оттепели не только в отношениях с коллективным Западом, но даже с его частью.

— В Восточной Европе считают, что Россия, предлагая себя в качестве союзника в борьбе с джихадистами, надеется на ослабление санкций. А согласие Путина на реструктуризацию украинского долга — один из тактических ходов, чтобы добиться отмены санкций. Так ли это?

— Россия делает совершенно очевидную практичную вещь. Если есть общий враг, то целесообразно бороться с ним коллективно. Она не «предлагает себя, в качестве союзника», а предлагает Западу союз. Санкции к тому не имеют никакого отношения. Напомню, что это именно Запад — цивилизация, построенная на глобальной торговле и вне данного режима существовать не способная. Так что санкциями против России Запад уничтожает основу своего существования и расчищает место иной цивилизации, более подходящей ментально России и Китаю, которые самодостаточны и могут существовать в режиме автаркии, что неоднократно демонстрировали. Это ведь не Китай и Япония посылали канонерки для открытия американского рынка перед своими товарами. Все было ровно наоборот. И СССР динамично развивался в 20−30-е годы, когда торговые и политические связи Запада с ним были предельно ограниченны. Так что снятие санкций — не российская проблема. Запад их придумал, пусть Запад и решает, как ему теперь выкручиваться и их отменять.

— Что сегодня важнее для Москвы? Добиться отмены санкций? Вновь стать партнером Запада? Победить терроризм в Сирии? Решить вопрос с Донбассом? Заставить мир признать Крым российским?

— Для России важно заменить отживший Pax amerikana Русским миром, построенным не на принципе подавления, но на принципе конструктивного взаимовыгодного сотрудничества. Остальное (в том числе и перечисленные проблемы) — производное от решения данного вопроса. Дело в том, что сохранение санкций против России помогает Варшаве иметь аргумент в пользу той идеи, которую в этом году активно лоббировали победители президентских и парламентских выборов — партия «Право и Справедливость».

— Речь об укреплении так называемого «восточного фланга НАТО», под чем подразумевается Польша и Прибалтика. Эти государства выступают за размещение на своей территории дополнительных сил Североатлантического альянса, как минимум. Как максимум — размещение постоянных баз НАТО или, если не получится убедить союзников по альянсу, хотя бы баз США. Однако если посмотреть на итоговую Декларацию саммита НАТО в Уэльсе от 5 сентября 2014 года, то понятие «восточный фланг» там отсутствует. Лишь в пункте 7 указывается, что «средства обеспечения безопасности включают в себя постоянное присутствие в воздухе, на суше и на море, а также значительные военные учения в восточной части альянса — в обоих случаях на принципах ротации. Они гарантируют выполнение основных требований по обеспечению безопасности и сдерживания, а также обеспечивают гибкий и соразмерный масштабам ответ на изменяющуюся ситуацию в сфере безопасности».

Термин «фланг» при этом появляется в пункте 56, но касается он другого направления: «На саммите в Чикаго в 2012 году мы объявили о достижении временной оперативной боеспособности ПРО в качестве первого важного шага, с функциональной точки зрения предлагая максимальный охват и используя имеющиеся ресурсы для того, чтобы защитить наше население, территорию и силы вдоль европейского южного фланга НАТО от нападений с использованием баллистических ракет». Таким образом, можно сказать, что «восточный фланг» пока что является понятием, используемым в своих целях рядом государств Центральной и Восточной Европы, многие из которых вкладывают в этот термин собственное представление об угрозах в сфере безопасности. Наличие санкций против России в этой ситуации для них — это последний довод королей. Не будет санкций, нечем будет объяснить необходимость отразить «русскую угрозу».

— Новый премьер Польши Беата Шидло ранее называла Россию врагом своей страны. Может ли быть вообще конструктивный диалог с новыми польскими властями?

— Я бы не стал придавать значение тому, что говорила Беата Шидло, по двум причинам. Во-первых, это был эпизод, который, насколько я помню, произошел во время предвыборной кампании. Во-вторых, пани премьер не будет отвечать за внешнюю политику. Представляя новый кабинет министров в Сейме Польши, она в своей экспозе уделила внешней политике всего несколько минут и то в самом конце выступления. Ни «Украина», ни «Россия» не прозвучали вообще. Более того, некоторые польские эксперты отметили, что пани премьер говорила об «укреплении восточного фланга НАТО», но не упоминала о важности размещения баз Североатлантического альянса, что наводит на кое-какие размышления.

Скорее всего, внешней политикой будет заниматься треугольник в составе президента Анджея Дуды, его советника Кшиштофа Щерского и министра иностранных дел Витольда Ващиковского. Что касается последнего, он, конечно, не дал основания говорить о наличии какого-то движения Варшавы навстречу Москве. Но, с другой стороны, у Польши сейчас намечаются проблемы на своем западном фланге: Ващиковский сомневается в выполнение Варшавой уже принятого прошлым польским кабинетом решения о размещении в стране сирийских беженцев и отрицательно воспринимает идею об участии Европейского союза в войне против террора на Ближнем Востоке. Это два серьезных удара по общеевропейской солидарности, что уже заметили и в Брюсселе, и в Берлине, и в Париже, и в Лондоне.

— Станут ли контакты президентов России и США в Анталье и сближение России и Запада после парижских терактов для проамерикански настроенных правящих элит Восточной Европы сигналом к отходу от однозначно антироссийского курса?

— Смотря для кого. Для некоторых стран Центральной и Восточной Европы это будет облегчением, поводом восстановить отношения с Россией. Для Польши и стран Прибалтики простого налаживания контактов Москвы с Вашингтоном и европейскими столицами будет явно недостаточно. Запад должен полякам и прибалтам дать прямое указание перестать раздувать антироссийскую кампанию и заняться чем-либо другим.

На Западе многие давно уже призывают к ослаблению санкций против России, поскольку они бьют и по странам Европы.

— Эти голоса сейчас, конечно же, станут более громкими. Сталина перед войной боялись и ненавидели на Западе многие, но как только он стал союзником в войне, о каких тут санкциях могла идти речь?

— Украинские СМИ дошли до того, что обвинили Москву в организации терактов в Париже, чтобы навязать себя в качестве союзника. Можно ли говорить о вменяемости Киева?

— Вменяемость и современная украинская политика?! Нет, эти вещи несовместимы со времен Майдана. А сейчас данная болезнь прогрессирует. Именно потому я и повторяю: данный режим в этом виде долго протянуть не может. Не способны столь невменяемые люди долго удовлетворять запросы своих спонсоров.

— Насколько украинский вопрос важен для отношений России и Запада вообще? Может ли Украина быть вытеснена из повестки дня? Что для этого нужно?

— Полностью, конечно, Украину из повестки дня не вычеркнуть до тех пор, пока она рассматривается Вашингтоном в качестве возможного плацдарма для действий против России. Но Украина уже отодвинута на задний план в мировых новостях. И вы знаете, это тревожит. Мы уже не раз видели, что Киев не останавливался перед любыми провокациями, чтобы снова привлечь внимание к себе. Поскольку от этого внимания зависят финансовые потоки, без которых нынешний режим протянуть не может. Поэтому если внимание от Украины будет вовсе отвлечено, смею вас заверить, вчерашние лидеры Майдана не остановятся перед самыми ужасными, самыми кровавыми провокациями, чтобы напомнить о себе.

— Европейцы говорят, что санкции будут продлеваться до полного выполнения минских договоренностей. Будут ли они выполнены при нынешней киевской власти? Это вообще возможно?

— Вы понимаете, нельзя требовать выполнения Минских соглашений, тут же нарушая их. Запад обвиняет Россию в невыполнении данного Соглашения, но сам идет на проведение военных учений на территории Украины, что Минск-2 как раз прямо запрещает. Так что никто выполнять этот договор в полном объеме не намерен.

— А вопрос Крыма? Ведь санкции начались с Крыма…

— А никто и не говорит о полной отмене санкций. Поскольку все понимают, что Россия Крым теперь не сдаст никогда, то и санкции в некотором виде всегда будут оставаться. Это будет такая себе «поправка Джексона-Веника», растянутая на десятилетия.