Нефть за юани? Саудовская Аравия перед выбором

Фото: osama abdelaal / osama abdelaal.com

Когда более сорока лет назад вместо ликвидированного золотодолларового стандарта был установлен бумажно-долларовый стандарт, доллар США на самом деле был не совсем бумажным. Это был нефтедоллар. Американская дипломатия во главе с государственным секретарем Генри Киссинджером сумела убедить страны, добывающие и экспортирующие чёрное золото, перейти в торговле нефтью исключительно на доллары США. Первой в ряду этих стран оказалась Саудовская Аравия. В обмен она получала статус главного союзника Америки на Ближнем Востоке, что обеспечивало Эр-Рияду бесперебойные поставки американского оружия и гарантии безопасности от Израиля. После того как Киссинджеру удалось «дожать» саудовского короля, процесс признания доллара в качестве единственной валюты расчётов пошёл среди стран ОПЕК веселее.

Монопольное положение доллара как валюты расчётов на рынке нефти было почти незыблемым на протяжении четырёх десятков лет. Случались, конечно, шероховатости. Например, в ноябре 2000 года Саддам Хусейн заявил, что собирается продавать чёрное золото за евро. За эту любовь к евро Ирак был наказан американской военной агрессией в 2003 году, а Саддам убит. Похожая история произошла с Ливией. Каддафи сначала заявил, что отказывается от поставок нефти за доллары США, а потом и за евро. Ливийский лидер планировал ввести в обращение золотой динар, используя его как альтернативу доллару и евро. Кончилась эта история уничтожением Ливии и убийством Каддафи.

Однако нести долларовое бремя многим странам всё тяжелее. Если ты находишься в системе долларовых расчётов, «наказать» тебя Вашингтону не представляет труда: все такие расчёты проходят через банковскую систему США. Кроме того, многим странам всё меньше хочется заниматься беспроцентным и бессрочным кредитованием Америки. Накопление долларовых резервов и является таким кредитованием. Все понимают: США с их суверенным долгом в 20 трлн. долл. становятся безнадёжным должником. И у некоторых стран вновь появляются основания для заявлений и планов по освобождению от долларовой зависимости.

Дальше всех здесь шагнул Иран. Вашингтон держал эту страну под экономическими санкциями с конца 70-х годов ХХ века. В начале текущего десятилетия санкции резко ужесточились. Однако Тегеран сумел в своих международных расчётах полностью эмансипироваться от доллара путём широкого использования бартерных (безвалютных) сделок во внешней торговле, использования риала и национальных валют стран-партнёров, схем встречной торговли, а также золота.

Другой пример. Последние годы Вашингтон последовательно закручивает гайки экономических санкций против Венесуэлы. И вот в сентябре сего года Каракас дал команду своим экспортёрам нефти в кратчайшие сроки прекратить её поставки за доллары США и перейти на расчёты в евро, а имеющиеся у государства в банках долларовые средства конвертировать в европейскую валюту. 8 сентября президент Николас Мадуро объявил о планах создания новой международной платёжной системы, а также валютной корзины для «освобождения от доллара».

Однако главная угроза для доллара сегодня исходит не от Тегерана или Каракаса, а от Пекина, который действует аккуратно, постепенно, без громких заявлений в адрес Вашингтона. В отличие от Венесуэлы, которая ставит задачу замены доллара на евро, Китай добивается замены доллара на юань. Благо юань уже используется в торговле с рядом партнёров Китая, хотя доля его пока скромная.

Десятки стран стали включать юань в состав своих международных резервов. Банк России сообщил, что он стал это делать с 2015 года. В начале 2016 года доля юаня в золотовалютных резервах Банка России была равна 0,1%. С 1 октября прошлого года юань стал официально резервной валютой, входящей в состав валютной корзины СДР (по удельному весу в этой корзине он сразу оказался на третьем месте после доллара США и евро, опередив британский фунт и японскую иену).

При всех этих достижениях бросается в глаза большое несоответствие между экономическим потенциалом Китая и международными позициями юаня. В 2015 году доля Китая в международной торговле составила 13% (примерно столько же у США), а доля юаня в международных платежах была равна лишь 1,7%. Пекин делает всё возможное, чтобы ликвидировать такие перекосы и укрепить международные позиции юаня.

И главную ставку в этой валютной стратегии китайские власти делают на нефть и золото. В текущем году Пекин заявил о запуске торговли нефтяными фьючерсами. Фьючерсные контракты на нефть будут обращаться на Шанхайской международной энергетической бирже, и торговля будет открыта для иностранных компаний. Летом сего года торговля нефтяными фьючерсами уже успешно прошла в тестовом режиме. Для того чтобы этот инструмент стал более привлекательным, клиентам будет предоставлена возможность осуществлять расчёты по нему в золоте. На двух китайских биржах (с апреля 2016 года в Шанхае и с июля 2017 года в Гонконге) уже стартовала торговля фьючерсами на золото, номинированными в юанях. Пекин рассчитывает, что комбинация «нефтяного юаня» и «золотого юаня» позволит вывести китайскую валюту на более высокую орбиту в системе международных финансов.

По оценкам экспертов, Китай до конца года может обойти США по объёмам импорта нефти и стать крупнейшим в мире покупателем чёрного золота. С учётом этого планируется сделать юань полностью «нефтяным». Для чего, естественно, надо, чтобы нефть перестала торговаться исключительно за доллары. Китай, реализуя стратегию «нефтяного» юаня, главным направлением определяет торговлю с Саудовской Аравией. В прошлом году в китайском импорте нефти эта страна занимала первое место. Далее следовали: Россия, Ангола, Ирак, Оман, Иран. Примечательно, что все поставщики нефти в Китай уже частично перешли в расчётах на юани (точных сопоставимых данных, к сожалению, нет). По сообщениям СМИ, с июня 2017 года начала принимать китайские юани в качестве платежей за поставки нефти в Китай и Россия.

На этом фоне белой вороной остаётся Саудовская Аравия, которая продолжает упорно требовать от китайских импортёров за нефть только доллары. Пекин такая неуступчивость Эр-Рияда начинает раздражать. У китайцев достаточно богатый выбор поставщиков нефти. Китайские власти дают понять Эр-Рияду, что его долларовый фанатизм может обойтись ему дорого. Поставки арабской нефти могут быть заменены поставками России, Анголы и других лояльных партнёров. Статистика показывает, что Пекин от предупреждений переходит к действиям. Общий объём импорта нефти Китаем за первое полугодие 2017 года составил 212,4 млн. т (прирост на 14% по сравнению с первым полугодием 2016 года). На первое место среди экспортёров нефти в Китай вышла Россия (29,2 млн. т; прирост на 11%). На втором месте оказалась Ангола (27,1 млн. т; прирост на 22%). А Саудовская Аравия отлетела на третье место (26,5 млн. т; прирост был почти нулевым). Среди других крупных экспортёров, сильно продвинувшихся в экспорте нефти на китайский рынок, оказались Бразилия (прирост на 48%) и Венесуэла (прирост на 14%). В 2016 году Ангола нарастила экспорт нефти в Китай на 13%, Россия на 25%, Бразилия на 37%, Иран на 18%, экспорт Саудовской Аравии вырос только на 0,9%. Фактически уже два года наблюдается мягкое вытеснение Саудовской Аравии с китайского рынка при замене саудовской доли Россией, Анголой, Бразилией, Венесуэлой, Ираном.

У Китая нет наполеоновских планов перевести всю мировую торговлю чёрным золотом на юани. Речь идёт лишь о поставках нефти в Китай и Гонконг. Однако и этого будет достаточно, чтобы нанести серьёзный, а может быть, смертельный удар по шатающемуся доллару. По мнению главного экономиста компании High Frequency Economics Карла Вайнберга, нефтяной юань может серьёзно подорвать позиции доллара: «Если торговля нефтью перейдет на юани, это будет означать потенциальную потерю транзакций в объеме 800 млрд. долл. в год, а также схожее сокращение на 800 млрд. долл. вложений в долларовые активы. Это не очень красивая картина как для доллара, так и для ценных бумаг США, в долгосрочной перспективе».

Эр-Рияд оказывается между молотом и наковальней. Отказ от расчётов в юанях будет вести к дальнейшему ослаблению позиций саудовских экспортёров нефти на китайском рынке. Согласиться на расчёты в юанях – значит отказаться от тех соглашений с Вашингтоном, которые были достигнуты в 70-е годы прошлого века и отказ от которых чреват для Эр-Рияда серьёзными последствиями. Саудиты ещё не приняли окончательного решения о том, какую валюту они выберут в ближайшее время для расчётов за нефть, но они прекрасно понимают, что эра нефтедоллара близка к завершению. Они также понимают, что Вашингтон будет бешено защищать нефтедоллар, не брезгуя ничем.

Не так давно Дональд Трамп совершил турне в Саудовскую Аравию. Думаю, что главной целью того визита было предупредить Эр-Рияд о необходимости выполнять свои обязательства по нефтедоллару. Ради этого Трамп обещал Саудовской Аравии очень щедрые «подарки» в виде поставок оружия (назывались суммы в 100 млрд. долларов). Скорее всего, то, что Трамп обещал саудовскому королю, надо делить как минимум на десять.

А недавно король Сальман бен Абдель Азиз Аль Сауд посетил Москву. Это первый за всю историю отношений двух стран визит короля Саудовской Аравии в Россию. В ходе встреч на высшем уровне обсуждались и вопросы энергетики, особенно те, которые связаны с рынком нефти, в том числе регулирование цен с помощью квотирования мировой добычи. Однако мне кажется, что главный вопрос, который интересовал саудовцев (и ради которого потребовался визит короля), – это покупка российского оружия. На прошедших в Москве переговорах обсуждался пакет оружейных контрактов на сумму свыше 3 млрд. долларов. Контракты подразумевают в том числе поставку Эр-Рияду зенитных ракетных систем С-400 "Триумф". Король Саудовской Аравии и его ближайшее окружение хорошо помнят, чем кончились попытки освободиться от нефтедоллара для Саддама Хусейна и Муаммара Каддафи.

ВАЛЕНТИН КАТАСОНОВ