Как в современной Германии воспринимают Сталинградскую битву

На сайте издания «Голос Правды» опубликована новая запись независимого журналиста Мирославы Бердник:

Мне, кстати, всегда было интересно - а как в современной Германии воспринимают Сталинградскую битву? Пять лет назад я пообщался на эту тему со множеством немцев в рамках командировки в ФРГ. И я вам скажу, что у тех людей, с которыми я общался, Сталинград ассоциируется не с первым шагом в сокрушении нацистского режима и Гитлера, а с чёрным кошмаром, бесконечным фильмом ужасов с безнадёгой а-ля Лавкрафт.

— Это была страшная трагедия. Германия погрузилась в траур. Все думали — немецкая армия непобедима, но наши лучшие части сгинули в снегах на Волге. У бабушки тогда только родился брат, родители хотели назвать его Адольфом, в честь фюрера… Впервые у них в сердце что-то ёкнуло, и младенцу дали имя И­оганн. Уже после сорок пятого года бабушка увидела советскую кинохронику и испытала шок. Десятки тысяч германских солдат, истощённых, обмороженных, закутанных в бабьи платки и шали, потеряв человеческий облик, едва переставляют ноги под прицелом советских автоматчиков. Я родился после войны, но представляю себе Сталинград как ледяной фильм-катастрофу.

44-летний инженер беседует со мной возле бундестага в Берлине. Он горячий противник нацизма и уверен: 9 мая 1945 года Германию не завоевали, а освободили от людоедского режима Гитлера. Однако Сталинградская битва видится ему иначе: чёрная бездна, поглотившая «мальчиков-солдат». Согласно опросам, 85% жителей ФРГ не знают, что сражение началось 17 июля 1942 года: Волга у нем­цев ассоциируется с жуткими морозами. То же самое отображено и в культуре. В фильме «Сталинград» (вышедшем на экраны Германии в 1993 году) показана компания ребят-романтиков - солдат вермахта: все они погибают, пара последних замерзает в степи. Песня Stalingrad немецкой группы Accept, играющей в стиле тяжёлый металл, повествует о двух бойцах, советском и нацистском, ставших «братьями во смерти» и (разумеется!) замёрзших в мёртвом городе. Шестая армия Паулюса, превратившая Сталинград в руины, в представлении немцев - стадо ягнят, обречённых на заклание Гитлером.

— Возможно, в этом виноват ужас, с которым предки нынешних граждан ФРГ восприняли Сталинград, — говорил мне ныне покойный Мартин Борман-младший, 82-летний сын «наци № 2», рейхсляйтера Мартина Бормана. — Я отлично помню раздавленную известием Германию, мрачные лица, приспущенные флаги со свастикой. Не верилось — неужели русские закопали в снегу наших лучших воинов? Со временем пришло знание — и про зверст­ва СС, и про концлагеря, и ясность, что 9 мая — это не поражение. Но Сталин­град до сих пор остаётся мрачной картиной в умах немцев. Солдат Паулюса считают не оккупантами, а жертвами войны.

Это и удивительно: ведь современные немцы искренне осуждают убийства вермахтом и СС мирных жителей СССР, Гитлер для них - настоящее чудовище. Однако в случае Сталинграда никто не представляет себе здоровых мужиков в летней форме со свастикой, с закатанными рукавами, которые шли маршем к Волге, следуя приказу фюрера - прорваться к кавказ­ской нефти. И уж конечно, жителям ФРГ ничего не известно о сорока тысячах сталинградцев: стариках, женщинах и детях, убитых Шестой армией Паулюса. Их расстреливали, насиловали, брали в заложники те самые «жертвы» и «агнцы». Услышав эти цифры, немцы в беседах со мной страшно удивлялись: «Как? Они убивали мирных жителей?! Не может быть, в Сталинграде почти не было войск СС!» Да, трудно поверить, что обмороженные «бомжи» во вшах на киноплёнке, одетые в лохмотья, недавно были палачами. Вот и немцам тоже не верится.

— Фюрер приказал стереть Сталинград с лица земли, и я видел, как наши самолёты бомбили не только заводы с вокзалами, но и школы, дет­ские сады, поезда с беженцами, — рассказывал мне дряхлый (сидящий в инвалидной коляске) 90-летний Дитер Бирц, в сентябре 1942 года — рядовой дивизии, штурмовавшей Мамаев курган. — Нам казалось, стоит взять этот город — и война закончится, русские сдадутся. Мои сослуживцы, обезумев от злобы, убивали всех без разбора — и раненых, и пленных. Я был ранен 15 сентября, меня увезли в тыл… повезло: я не попал в сталинградский котёл. До сих пор многие историки в Германии расходятся в оценках фельд­маршала Паулюса, «сдавшего» Шестую армию. Я считаю, Паулюс ошибся в одном: надо было сложить оружие 19 ноября 1942 года, когда его группировка попала в окружение. Тогда он спас бы жизни сотням тысяч солдат.

И верно — насчёт Фридриха Паулюса, сдавшегося в Сталин­граде 31 января 1943 года, в ФРГ нет единой точки зрения. Его не называют открыто предателем, но мнение скорее негативное. В разговоре со студентами в Мюнхене я даже слышал такие слова: стоило ли Паулюсу прекращать сопротивление в Сталинграде, если из 91 тысячи пленных немцев домой после войны вернулись только 6 тысяч? Хотя против Паулюса скорее работает один из фактов его биографии. Многие не прощают фельдмаршалу не капитуляцию, а «перевоспитание»: человек, который заявил, что «навсегда останется поклонником фюрера», уехал из СССР как «друг советского народа». Столь резкая смена убеждений по душе далеко не всем.

Совпадая с жителями современной ФРГ в одобрении краха нацизма 9 мая 1945 года, рассматривая нынешних немцев как друзей, мы расходимся во мнениях насчёт Сталинградской битвы. Да, легче жалеть завшивевших, обмороженных людей, опустившихся до скотского состояния, считая их жертвами Гитлера: трудно поверить, что недавно это были отряды профессиональных убийц, уничтожавших на своём пути всё живое.Мы знаем правду, какой ценой далась победа на Волге: в боях погибло больше миллиона советских солдат. Нам противостояли не мальчики-романтики, а самая сильная армия в мире, перемоловшая в прах Европу. Капитуляция вермахта в Сталинграде 70 лет назад — победа над злом, а не унижение немцев. Поймут ли это жители нынешней Германии? Хотелось бы, хотя и не суть важно.

Самое главное — это понимаем мы.
(с) Zотов