Венесуэла становится "экономической Сирией". Ирина Алкснис

Контуры российско-американского — да-да, именно так — противостояния в Венесуэле оформляются все четче.

Дональд Трамп предупредил венесуэльских военных о возможности "потерять все", если они не откажутся от поддержки президента Мадуро. Советник американского президента Джон Болтон радостно объявил, что на сторону самопровозглашенного и признанного Штатами "временного президента" Хуана Гуаидо перешел еще один высокопоставленный чиновник — военный атташе страны в ООН.

Правда, похоже, к прямому военному вмешательству американцы по-прежнему не готовы, делая ставку на более сложносочиненные методы вроде санкционного давления и провокаций под видом гуманитарных конвоев.

Однако, несмотря на явно сгущающуюся атмосферу, власти Венесуэлы держатся на удивление бодро. И похоже, их уверенность не в последнюю очередь связана с Москвой.

Вот только некоторые из официальных новостей и неофициальных инсайдов последнего времени.

— Российский МИД предостерег власти США от военного вмешательства в Венесуэлу и предложил Каракасу помощь во внутриполитическом урегулировании.

— По заявлению российского Минфина, Москва предложила Каракасу неформальный план по восстановлению национальной экономики. Также туда направлена группа специалистов — чиновников Минфина, Минэкономразвития, ЦБ, ФНС и Казначейства для консультирования властей страны по мерам экономического оздоровления.

— Многочисленные медиавбросы самой разной направленности недвусмысленно указывают на то, что ключевой структурой, оказывающей венесуэльскому государству банковские услуги, выступает российский "Газпромбанк".

— По сведениям агентства Reuters, основная часть поставок топлива в страну (собственные НПЗ у чрезвычайно нефтеносной Венесуэлы находятся в катастрофическом состоянии) идет из России (а конкретно от "Роснефти"), причем с очень высокими премиями для поставщиков за риски.

— По сведениям агентства Bloomberg, правительство Венесуэлы поручило руководителям около 50 местных компаний открыть банковские счета в России, Турции, Китае и Индии и начать развивать контакты с поставщиками в этих странах для обхода американских санкций.

Если суммировать эти, а также многочисленные иные новости, напрашивается вывод: Венесуэла становится для России "экономической Сирией".

Три с половиной года назад Москва начала военную операцию в арабской республике, и по результатам эту кампанию безо всякого преувеличения можно назвать эпохальной. Очень ограниченными военными силами, точечными мерами и — будем говорить прямо — весьма умеренными ресурсами (включая просто финансовые) Россия достигла поразительного эффекта.

Москва не просто переломила ход военных действий и спасла сирийскую государственность от краха. Россия своими военно-политическими и дипломатическими усилиями также запустила процесс реального политического урегулирования в стране и геополитическую трансформацию всего региона.

Москва показала всему миру, на что она способна и на что могут рассчитывать страны, попавшие под пресс военно-политического давления Запада, если обратятся за помощью к России. Причем за "услуги" много не просят — взаимовыгодное сотрудничество (благотворительностью Москва больше не занимается), контракты, концессии. И никакого идейно-политического вмешательства во внутренние дела страны.

Правда, следует отметить, что, хотя достижения российских вооруженных сил и дипломатии в данном случае переоценить невозможно, для многих успех Москвы в Сирии все-таки не стал чем-то сверхъестественным. Дело в том, что российская армия и дипломатия всегда сохраняли достаточно высокое реноме. "Русские умеют воевать" и "Россия умеет работать на Востоке" — базовые и весьма распространенные представления.

Венесуэльский случай — совсем другое дело. Во главе угла там экономические проблемы, порожденные как многолетней внутренней политикой по рецептам самого вульгарного популистского социализма, так и экономическим же давлением Запада.

Однако, похоже, Москва поставила перед собой небывалую, невероятную цель: спасти экономику Венесуэлы, помочь ей вернуться на рельсы нормального функционирования — и посодействовать политическому урегулированию вопреки целям Штатов по свержению властей страны. И все это в тисках жесточайших санкций, в которые зажата боливарианская республика.

Россия в глазах мира — да и в своих собственных — никогда не была гуру в области экономической политики. Эта роль уже много десятилетий — и даже столетий — надежно закреплена за Западом и его институтами типа МВФ. Тот факт, что речь идет о Латинской Америке — регионе, где возможности и влияние Москвы никогда не были весомы, — и вовсе придает ситуации фантастический оттенок.
Тем не менее все упрямо указывает на то, что Россия решила действовать именно в этом направлении.

Удастся ли это, вопрос открытый. Очевидно, что в венесуэльской ситуации столько рисков и сложностей, что шансы на успех кажутся призрачными.

Но в конце концов, три года назад то же самое говорили и про военную операцию в Сирии.

Ирина Алкснис