«Как на Западе» — теперь мы произносим без придыхания. Ирина Алкснис

А помните те, в общем-то, весьма недавние времена, когда фраза «Увидеть Париж и умереть» действительно имела смысл?

В этой фразе слово «Париж» тогда означало не абстрактную голубую мечту, а абсолютно реальный город, бывший воплощением грез для миллионов людей на шестой, а затем седьмой части суши. И немногие побывавшие в нем подтверждали, что он именно такой, каким воображается. И даже еще прекраснее. Впрочем, были и другие города, неудержимо тянувшие к себе людей из огромной северной страны. Одни рвались в Лондон, другие — в Нью-Йорк, третьи — в Барселону, четвертые — в Милан, пятые — в Амстердам, шестые — в Берлин, седьмые — в Брюгге. Некоторые рвутся, кстати, до сих пор.

Вот только тот мистический флер идеальности, окутывавший эти и многие другие населенные пункты в глазах наших сограждан давным-давно развеялся. Люди едут туда за атмосферой, работой, стариной и современностью, за шопингом, возможностью соприкоснуться с великими произведениями искусства, висящими на стенах музеев, и прекрасно отдают себе отчет в обратной, куда менее радужной и приятной стороне жизни там.

Грязь, заполонившие все мигранты, высокий уровень преступности, разрушающаяся инфраструктура, безобразный сервис, отвратная работа коммунальных служб — ставшие привычными отзывы на самые притягательные города планеты. И уже привычный финальный аккорд: Москва — намного лучше.

На самом деле не только Москва. В России есть и другие обустроенные и обихоженные города, которые способны впечатлить даже весьма капризного и требовательного критика. Но столица в данном случае, конечно, вне конкуренции — до такой степени, что даже находятся недовольные ее избыточной ухоженностью.

Однако больше всего греет душу в этих сравнениях в нашу пользу то, что Москва на глазах вырвалась вперед в негласном соревновании мировых столиц не потому, что там стало хуже (хотя что есть, то есть), а потому что у нас стало лучше. Намного, намного лучше. У нас все это было: грязь, бардак, уличная преступность, убитые дороги, неработающие коммунальные службы, да и просто общая неуютность города. Но все оказалось поправимо. Более того, выяснилось, что можно преодолеть в буквальном смысле вековые стереотипы городского развития России, за считаные годы воспринять и на отечественной почве укоренить западные городские традиции, о которых грезили многие поколения наших соотечественников. С очаровательными бульварами, комфортной городской средой, пунктуальным общественным транспортом, обустроенной инфраструктурой, как часы работающими коммунальщиками и всем остальным, что до недавнего времени носило лейбл «Как на Западе» (произносить с придыханием).

Но, наверное, самое важное, что Москва и впрямь не остается в одиночестве в этом процессе. Огромное количество городов по всей стране — от привлекательных для туристов миллионников до глухих медвежьих углов — двигаются в том же направлении. У кого-то возможностей и результатов побольше, у других — поменьше. И да, это целенаправленная работа и политика государства. Теперь вот и индекс качества городской среды Минстрой разработал, чтобы было понятно, к чему стремиться и на кого равняться.

Однако итог один: вслед за Парижем как символом совершенства российский город тоже перестает быть штампом, означающим разруху, неудобство людей и мрачность.

Ирина Алкснис