Годовщина убийства Хашукджи напомнила о двойных стандартах Запада

Саудовский суд ограничился спорным приговором в отношении исполнителей убийства, который выглядел, скорее, как попытка скрыть правду о заказчиках: никакого дальнейшего расследования не проводилось. А Запад не только не ввел, но даже толком не обсуждал санкции против Саудовской Аравии, членов королевской семьи или их нефтяного бизнеса. К нынешней годовщине убийства Хашукджи о нем уже практически не вспоминают.

Все это выглядит наглядным и весьма циничным проявлением политики двойных стандартов Запада в сравнении с его же реакцией на так и недоказанное «отравление» российского блогера Алексея Навального. Последний спустя месяц после якобы контакта со «смертельно опасным боевым отравляющим веществом» радуется жизни в Берлине, однако, в отличие от позабытого Хашукджи, вовсю используется Западом для нового витка демонизации суверенного государства.

Впрочем, отдельные представители европейского истеблишмента все чаще задаются вопросом о причинах столь избирательной реакции своих коллег на резонансные события в разных частях света.

В качестве примера приведем выступление депутата немецкого бундестага от партии левых Дитмара Барча. В своей недавней полемике с «зелеными» он напомнил, что за два года, минувших со времени убийства Хашукджи, ни одна из западных стран никогда не ставила вопроса о запрете или хотя бы ограничении импорта нефти из Королевства Саудовская Аравия (КСА) или об иных санкциях против этой абсолютной монархии.

Как быть с пресловутыми западными ценностями, недоумевал Барч. Где же была европейская принципиальность, столь «вовремя» проявленная после «отравления» Навального?

Надо понимать, что казус Хашукджи и казус Навального — хоть и сходные в медийном преломлении, но вовсе не однопорядковые случаи. Убийство саудовского диссидента высветило настоящее вероломство спецслужб КСА, чего о российском случае сказать невозможно.

В двух словах напомним, что именно приключилось с Хашукджи. Сперва его заманили в саудовское консульство в Стамбуле. Затем несколько часов его невесте врали, что Джамаль «покинул здание вскоре после того, как пришел». 5 октября того же года эту ложь повторил в интервью Bloomberg наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед ибн Салман Аль Сауд. После этого на протяжении двух с лишним недель Эр-Рияд отрицал убийство журналиста, в котором уже не было сомнений.

К концу октября саудиты все же признали гибель Хашукджи на территории консульства — заявив, однако, что она стала следствием «случайной драки». Лишь впоследствии прокуратура королевства сообщила о задержании 18 подданных, которые якобы пытались скрыть случившееся. И еще через некоторое время Эр-Рияд все же сознался: убийство Хашукджи было не случайным, а преднамеренным.

В конце концов исполнители оказались на скамье подсудимых в Саудовской Аравии — но лишь 11 человек, тогда как с семерых подозреваемых еще до суда были сняты все обвинения. Что касается заочно арестованных турками бывшего замглавы Службы общей разведки КСА генерала Ахмеда Асири и советника королевского двора Сауда Аль-Кахтани, то Эр-Рияд попросту проигнорировал эти обвинения. Обе фигуры слишком уж явно выводили следствие на главного подозреваемого — наследного принца.

Лишь год спустя, в сентябре 2019-го, когда буря давно утихла, принц Мухаммед ибн Салман косвенно признал свою причастность к убийству Хашогги. Но и тогда он заявил, что «не был осведомлен» о деталях произошедшего.

Что же мы имеем по прошествии двух лет после признанного всеми убийства, которое было осуществлено штатными сотрудниками спецслужбы Саудовской Аравии и, судя по всему, с высочайшей санкции наследника престола? Какой была реакция Запада, обычно трепетно относящегося к попранию прав человека, да еще в отношении журналистов?

Может быть, США и ЕС ввели за это санкции против Эр-Рияда? Торговое эмбарго на саудовскую нефть? Запрет на работу в королевстве для своих компаний? Блокировку счетов семьи Саудов? Хотя бы личные санкции против Мухаммеда ибн Салмана?

Не случилось ровным счетом ничего из перечисленного. Дело ограничилось дежурными вздохами и некоторым «ростом напряженности» в отношениях Саудовской Аравии с Турцией, США и ЕС, который довольно быстро сошел на нет.