Дмитрий Ольшанский. Самоубийство Славиной как дровишки в топку ее духовных отцов

Бывает такая ложь, которая как гвоздь по стеклу, до того мерзко и тяжко.

Наша, точнее, совсем не наша интеллигенция сейчас рассказывает, что несчастная больная женщина Ирина Славина, которая убила себя в Нижнем Новгороде – это героиня борьбы с режимом. Про нее сочиняют торжественные слова, пытаясь доказать, что эта ужасная история – политика, подвиг, а вовсе не психиатрия.

У Довлатова, помнится, диссидент обещал в знак протеста устроить самосожжение своей жены.

Но то хоть жена, ее, возможно, жалко, а вот русских простецов, этих Поприщиных, которые уверовали в крайний либерализм и, страдая от умственного расстройства, погубили себя – политрукам не жаль вовсе, это расходный материал их революции.

Точно таким же, как эта Славина, был забытый уже мужичок по фамилии Мохнаткин. Раз, другой он случайно, а потом и намеренно ввязался в протестное дело, подрался с полицией, его забрали, его посадили. Интеллигенция, сыто поправляя салфетку, похвалила его мужество, давай мол Мохнаткин, так держать, бори режим! А потом мужичок так и сгинул от тюремного кочевья, а политруки продолжили свой собственный, очень комфортный антипутинский кампф на Венецианском кинофестивале, в Лондоне и в ресторане Дом Номер какой-то (их много, этих освободительных ресторанов, я цифру забыл).

А теперь Славина.

Она действительно воевала со всякой местной губернской несправедливостью. Но была, видно, трещина в ее психике и в ее жизни, которая заставила ее писать о самоубийстве еще год назад, когда не было еще никакого обыска, не было и уголовного дела, заведенного впрочем не на нее, а на некоего Иосилевича со вторым паспортом, у которого, как я почему-то уверен, все будет хорошо.

Подобно тому, как подростки выбрасываются из окон не из-за девочки, и не из-за плохой музыки хэви-метал, а потому что организм не выдержал возрастной перестройки, и Славина погибла не из-за Российской Федерации, которую она во всем обвинила. Не из-за государства, которое было с ней рутинно хамским в мелких наездах, а из-за внутренней своей беды.

Политруки научили ее выносить эту беду вовне, выбирать символы для полыхающих чувств – весной 2014-го она митинговала против возвращения Крыма, в 2016-м называла гибель нашего самолета, где была Доктор Лиза, "возмездием" за "детей Сирии". И это все давление пропаганды, учеба у политруков – но сожгли ее не они.

Ее сжег психоз.

А они – исполненные благородного гнева, извлекли из себя все положенные слова про героиню, про то, что так жить нельзя, и отправились жить – хорошо жить и ужинать, благо карантин еще не ввели и ресторан еще не закрыли.