Наиправдивейшая история Запада

_________________




Начну с цитаты из книги Ярослава Шимова «Меч Христов.  Карл I Анжуйский и становление Запада», М., 2015:

«Новым королем Франции стал Людовик IX, худой, серьезный, в свои годы уже очень набожный мальчик.  Фактически же власть перешла к королеве Бланке, вдове покойного и дочери Альфонсо VIII, короля Кастилии.  Вероятно, в момент смерти мужа и вступления на престол старшего сына она была беременна своим последним ребенком.

Именно «вероятно», но не более того.  Рождение принца Карла окружено загадками.  Метрических книг в те времена не вели даже в королевской семье — обязательная регистрация рождений и смертей будет заведена во Франции только в XVI веке (выделено мной - АСХ).  Дата рождения младшего сына Людовика VIII и Бланки Кастильской известна — 21 марта, накануне дня весеннего равноденствия, — а вот с годом дела обстоят сложнее.  Наиболее вероятно, что Карл Анжуйский появился на свет в 1227 году, уже после смерти отца.  Тогда становится ясно, почему об этом ребенке ничего не сказано в завещании Людовика VIII, составленном за несколько месяцев до смерти.  С другой стороны, сохранились сведения о младенце по имени Этьен (Стефан), которого королева Бланка якобы родила в 1226 году.  Но более поздних упоминаний о принце с таким именем нет.  То ли Этьен вскоре после рождения умер, а Карл появился на свет после смерти отца, то ли Этьен и Карл — одно и то же лицо, просто по каким-то причинам принцу вскоре сменили имя» (стр. 59).

Вот, кажется, пишешь о Карле Анжуйском — и сочиняй на здоровье!  Заливай насчет того, что вчера он именовался Этьен, а сегодня — уже Карл.  Обсуждай, каким был его старший брат — худым или толстым, хмурым или веселым, набожным или сатанински циничным.  Или повесели почтенную публику рассказами о величии Бланки Кастильской, во времена регентства которой не утихали войны, позже названные альбигойскими.  Короче говоря,  создаешь исторический пейзаж, пользуйся традиционной палитрой.  Историописуешь, так не отвлекайся на всякие глупости вроде фактов.  Ведь коллеги-историографы, включив все свое воображение, так чудесно описали для потомков эпоху «набожного мальчика», что даже Голливуду добавить от себя практически нечего!   

Так нет же!  Потянуло нашего автора блеснуть эрудицией.  И ведь блеснул!  Залез в эпоху Ренессанса и выяснил, что обязательная регистрация рождений и смертей во Франции — с XVI века.  А до этого столетия — никаких данных, причем даже о королевских отпрысках.  Никаких!  Правда, в следующем же предложении автор сообщает, что дата рождения Карла (который, возможно, даже и не Карл вовсе) известна — 21 марта неустановленного (скорее всего, 1227-го) года.  Что, очевидно, вытекает из пока не существующей метрики, которая  появится... в XVI веке.

Подозреваю, что историк Ярослав Шимов не предполагал создавать интригу.  Он просто походя изложил то, что исторической науке твердо известно о средневековой Франции.  А что телега встала поперек лошади — так дело-то это, по-большому счету, житейское, обычное.  Ну кто, кроме двух-трех специалистов, будет вчитываться?  А «специалисты» - они все одной крови.  И на одних и тех же грантах, у одних и тех же фондов.  И у них, «специалистов», тоже многое поперёк, а кое-что и наперекосяк.  Так ведь не начинать же из-за этого третью мировую войну?!  А французам, может быть, даже будет приятно.

Посему оставим в покое славное темное прошлое Карла-Этьена Анжуйского, родившегося «в день какой неведомо в никаком году», и перейдем к блестящему пассажу об обязательности регистрации рождений и смертей во Франции XVI века.  На фоне разветвленных генеалогических древ французских дворянских родов, доходящих чуть ли не до границ античности, отсутствие метрик выглядит не то чтобы вульгарно, но довольно вызывающе.  Ведь действительно.  Записей о рождениях и смертях нет.  Даже королевские особы не удостаивались такой роскоши.  А многоэтажные схемы дворянских родов (с кучей боковых ответвлений, бастардов и умерших в младенчестве) есть.  Спрашивается: откуда?  Ну, хорошо, при королях были какие-никакие летописцы, которые с горем пополам, задним числом, но хоть что-то фиксировали.  Неуверенно, с ошибками, забывая и опуская нужные и ненужные детали, но записывали.  А вот все остальные?  Что, у каждого поколения каждого французского дворянского рода был свой Нестор?  И все уцелело?  У каждой семьи?  Не сгорело, не отсырело, не потерялось?  Не сгинуло во время одной из войн на территории Франции?  И это при том, что даже про Карла Анжуйского (не говоря уж об остальных особах королевских кровей) мало что известно?

По-моему, ответы на все эти вопросы очевидны.  До XVI столетия никакой «истории Франции» не существует.  То есть история-то, конечно, была.  Только про нее мало что известно.  А вся чудом уцелевшая фактология сигналит, что говорить мы должны о Галлии, а не Франции.  Причем Галлии, говорившей, писавшей и, соответственно, думавшей на латинском языке.  С латинскими названиями населенных пунктов, Библией и богослужением на латыни, римским правом и латинскими легендами на деньгах.  При этом регистрационных записей на латыни отчего-то не сохранилось.  Спрашивается: почему?

Простой официальный ответ: потому что система записи актов регистрации была введена лишь в августе 1539 года королевским указом Франциска I.  Просто как дважды два.

При этом, правда, забывают добавить, что помимо предписания регистрировать рождения и смерти в указе 1539 года было еще кое-что, гораздо более важное.  А именно — проводить все записи актов гражданского состояния (включая регистрации) на ФРАНЦУЗСКОМ ЯЗЫКЕ.

То есть, попросту говоря, до 1539 года в государстве, ныне называемом Франция, не было не только регистрации рождений/смертей, но и французский язык был на уровне украинской мовы начала XX века.  То есть какие-то провинциальные говоры гуляли по территории Галлии, но всерьез никем не воспринимались, потому как вся документация велась на латыни, географические карты составляли на латыни, названия городов и весей записывали на латыни, титулатура королей была латинской, причем на монетах и портретах короли именовались галльскими, процессы в судах велись на латыни, университеты пользовались исключительно языком Горация, церковная литургия была латинской и т.д., и т.п.  И если кто-то думает, что в 1539 году по велению короля с говорящим именем Франциск все сразу начали быстро-быстро учить французский и говорить на нем, то это серьезное заблуждение.  Для пропаганды нового языка понадобился не только королевский ордонанс, но и первая французская грамматика  (изданная в 1531 году, естественно, на латыни, иначе кто бы ее вообще понял?), и трактат Дю Белле 1549-го года, и поэзия Плеяды, и гений Монтеня, и снятие запрета на французский в Сорбонне в 1599-м, и клятые москали гугеноты с их французскими псалмами, и многое ещё.   

При всем при том в соседней благословенной Англии, как нам терпеливо объясняют ученые люди, со времен норманнского завоевания (XI век) официальным языком был... ага, тот самый французский, на который плевать хотели в самой Франции аж до 1539-го.  На французском в Англии издавал законы парламент, на нем же рядились в судах (причем аж до первой трети XVIII века), на французском вели свои записи многочисленные британские гильдии, ну и королевский двор, естественно, говорил исключительно по-французски.   Кстати, норманны, как бы принесшие на Остров франкомову, сами-то были «французами» в четвертом поколении, и сильно сомнительно, чтобы они настолько прониклись языком побежденных, что понесли его как знамя во вновь отовариваемые ими земли, да еще и создали его письменный вариант за 500 лет до континентальных «французов».  Но чего только не бывает в официальной версии истории!?  А уж против зафиксированного пером даже топор, как известно, бессилен.   

Но вернемся все же к вопросу, куда подевались латинские записи о рождениях, смертях и прочих актах гражданского состояния.  Почему их-то не было до введения в 1539-м году системы фиксации на французском?  И вот тут надо бы вспомнить два любопытных обстоятельства календарного характера.

Первое.  Гражданский год во Франции начинается с 1-го января только с 1565-го года, потому как лишь в 1564-м году Карл IX постановил считать именно так и никак иначе (Руссильонский эдикт).  Когда начинался год до реформы Девятого Короля, наука умалчивает, но есть мнение, что где-то в районе Пасхи.

Второе.  Самая честная канцелярия на свете — папская — начала регулярно ставить даты от Рождества Христова в своих документах лишь с 1431-го года.  То есть, конечно, ученые люди покажут вам документы с Anno Domini из любого века, но нерегулярность этих всплесков любви к системе Дионисия заставляет усомниться в том, что эра от Рождества была сколь-нибудь известна за пределами вечно странствовавшего папского табора.

Принимая во внимание два вышеуказанных обстоятельства, стоит ли удивляться тому, что год рождения какого-то там Карла-Этьена Анжуйского был безвозвратно утрачен?  Очевидно, нет.  Но вот откуда выстроилась генеалогическая цепочка тысяч дворянских семей Европы при таком эфемерном летоисчислении, вопрос не праздный.   Такой же непраздный, как и вопросы о латинской "Франции" и "французской" Англии...

Учитывая их политическую подоплеку, не будем чрезмерно увлекаться расследованием.  Лишь отметим для себя, что «становление Запада», о котором с неподдельным воодушевлением поведал нам автор книги о Карле Анжуйском, проходило не совсем так, как пытаются донести до нас учебники истории и языкознания.

Впрочем, для Запада это ничего не меняет.  Ведь кто-то верит в Отче Наш, а кто-то — в «бремя белого человека».  И ничего, что белого человека уже почти не осталось.  Лондон из зе кэпитал ов Грейт Британ...

Кэпитал.

Британ.

 

Рейтинг: 
Средняя оценка: 5 (всего голосов: 23).

_______________

______________

реклама 18+

__________________

ПОДДЕРЖКА САЙТА