Самовозгорание майдана

Сгорели две палатки, расположенные в непосредственной близости к баррикаде, третью удалось потушить. Главный вопрос: кто поджег национальное достояние страны, можно даже сказать, исторический памятник в районе целостного мемориального комплекса, пока остался без ответа. Но то, что это поджог – никаких сомнений. По официальным данным, площадь возгорания составляет около двадцати квадратных метров. А это, еще раз отмечу, покрышки и носки героев революции. Поджечь их можно только с помощью специальных средств в виде бензина. Героям европейской революции очень не понравился данный случай. Они нервничали, избивали редких прохожих, пытающихся заснять пылающий майдан на телефон, даже открывали по "операторам" стрельбу из пневматического оружия. В общем, демонстрировали, что в центре мегаполиса собралась элита нации, которая контролирует власть, печется о национальном самосознании и прочих интересных вещах, как бы символизирующих неуклонное стремление Украины влиться по самые помидоры в братскую семью европейских народов.

И у кого поднялась рука их поджечь, как клопов? На расово правильных форумах царит переполох. Мало того, что "Пеця" (так интимно они называют президента) совершил суровую измену идеалам майдана, начав переговоры с террористами, которых Александр Валентинович Турчинов лично пообещал либо убить, либо посадить пожизненно, так еще и пытаются предать огню национальную святыню. Слишком много плохих новостей за один день. Взрываются мозги патриотов от мощного когнитивного диссонанса. О переговорах в Донецке, а также об опыте транссексуального перевоплощения Ирины Геращенко поговорим чуть позже. Пока же рассмотрим основные версии поджога "рейхстага". Подозревают Виталия Кличко, который после избрания мэром начал перезагрузку собственного мозга и, по ходу, завис. Виталий, посоветовавшись, как водится, с мертвыми милиционерами и окрасив себя в те цвета, в которые окрасил, пообещал "шаг за шагом освободить центр города". После его обещания на майдане появились новые, практически стационарные палатки вместимостью порядка семидесяти героев революции каждая. Запасы летней резины увеличились почти в два раза, свиньи растут, редиска уже прошла, а укроп, сука, так и не взошел. До сих пор здание киевской мэрии красуется с выбитыми на восьмом этаже окнами. Ремонт так и не начался, поскольку бизнесмены так и не дали денег, а временно исполняющий обязанности главы КГГА Бондаренко утверждает, что активисты майдана давно уже все отреставрировали. Периодически из здания выводят различного рода пассионарных личностей, утверждающих, что революция выделила им кабинеты, чтобы они могли там разрабатывать "общественно значимые проекты". Другими словами, в центре города царит радостная и светлая обстановка праздника. Конечно же, поджог – это удар в самое сердце. Отдельные "сотники" утверждают, что авторами провокации являются представители "Правого сектора", которые взяли заказ у Кличко, получают от него деньги и теперь отрабатывают.

По второй версии, все началось сразу после "славянской речи" Петра Порошенко. В ней он упомянул о неких людях, которые "засиделись на шинах". Буквально через несколько дней загорелся майдан. Таким образом, президент пытается доказать, что он контролирует ситуацию как бы в целостной Украине. И как бы все равны перед законом. И, наконец, третья версия поджога героев революции – бытовая ссора. Ни для кого не секрет, что многие участники тех событий получили разнообразные психологические травмы и страдают некоторыми расстройствами психики. Довольно часто это сопровождается навязчивыми состояниями. Кому-то показалось, что среди майдановцев много агентов Владимира Путина. Как быть в подобной ситуации? Ответ более чем понятен. Сначала надо поджечь покрышки, а потом действовать по обстоятельствам, параллельно разбирая брусчатку и готовя "коктейли Молотова".

И сразу после поджога майдана уместно, на мой взгляд, перейти к началу переговоров с "ватниками", "колорадами", "террористами" и "сепаратистами". Офисные хомячки, замершие в предчувствии дешевых европейских товаров и полной зачистки юго-востока по этническому принципу, были крайне возмущены. Они буквально долбили клаву всеми частями тела, изливая свою грусть, печаль, детские страхи и подавленные сексуальные желания. Честное слово, я сам ох... как удивился. Поразили меня перемены в облике Ирины Геращенко, которая одним из первых указов сами понимаете кого была назначена главным уполномоченным по урегулированию ситуации в Луганской и Донецкой областях. Практически любимой женой президента. Она стала лысой, постарела сразу на тридцать с гаком лет, нос превратился в некую утиную лапку, а пол поменялся на мужской. Потом я понял, что Геращенко – это вылитый Кучма. Спустя некоторое время пришло осознание, что за столом переговоров действительно сидит Леонид Кучма. И тут начался проклятый когнитивный диссонанс, доводящий героев майдана до поджога и стрельбы друг в друга: а он каким боком там, если есть Геращенко?

Оказывается, автор бессмертного выражения, точно характеризующего работников СМИ ("подонки высшей меры"), а также известный любитель толерантного обращения с инакомыслящими ("Грузин, бля, грузин!!! Вывезти в Чечню и выпустить без штанов!") реально исполняет роль главного переговорщика от лица президента. Ирина Геращенко в данной ситуации выступает в роли подсадной утки. Или курицы? Честно слово, не знаю, как правильно написать. В общем, она обеспечивает алиби главе государства. Типа не надо волноваться. Никаких официальных переговоров нет. Вот официальный переговорщик Ирина. Что она делает? Правильно, как всегда ни фига. Следовательно, никто интересы майдана не сдавал. Однако мужественные офисные хомячки не удовлетворены подобным объяснением. Они обращают внимание на тот факт, что рядом с Кучмой сидит – о нет, не может быть! – сам злой дэмон украинской политики, лидер мифического "Украинского выбора" Виктор Медведчук. Тот самый Медведчук, дачу которого дважды поджигал автомайдан. При одном упоминании его имени начинается разноголосый вой на тему "нас использовали, как гандоны". Мысль, кстати, не лишена доли здравого смыла. Насколько мне известно, Медедчука ввел в игру Владимир Путин. Рядом с Кучмой он смотрится довольно органично. Бывший президент и бывший глава его администрации. Плюс Нестор Иванович Шуфрич. Он-то каким боком там оказался? Особенно после выражения полной поддержки планов Юлии Владимировны "расстрелять Донбасс из ядерного оружия". Напомню, что во всех многоходовых комбинациях "Медведа" всегда использовался Нестор Иванович. Вот такой у них дуэт был. Плюс ко всему Шуфрич – это конфидент на переговорах Тимошенко. Интересный там расклад у них получается, вы не находите? Поэтому расово правильные офисные хомячки уныло скандируют мантру "нас слили". Наиболее радикально настроенные сторонники ДНР и ЛНР также намекают, что "Кремль сливает республики". Я бы не спешил делать подобные выводы. По одной простой причине. Медведчук, несомненно, крайне злой дэмон, но ввязываться в процесс ради банального прекращения огня с последующим подыгрыванием Киеву в разводе повстанцев на сдачу оружия он не станет. Он, сука, склонен проводить многоходовые комбинации. И у него это получается.

От себя же добавляю, что начало переговорного процесса в подобном формате с реальными действующими лицами в восставшем регионе, объявленными в розыск Киевом и чуть ли заочно не приговоренными к расстрелу, – это нечто особенное. По крайней мере, наметилось политическое продолжение войны. Теперь можно проводить трех-, четырех- и пятисторонние встречи не с мифической "элитой" Донецка и Луганска, а с реальными представителями непризнанных республик. Становится более понятной технология политического развития процесса. Будут взаимные обвинения в нарушении режима прекращения огня, потом станут выяснять, насколько руководство контролирует ополченцев, затем проведут обмен пленными. Потом станут обсуждать условия деэскалации конфликта. Одно из следствий переговорного процесса – репутационные потери. С обеих сторон. Однако надо понимать, что репутационные потери со стороны Киева априори будут на порядок выше. У них изначально проигрышная позиция: не признают террористов, но ведут с ними переговоры. Это свидетельствует о том, что подавить восстание исключительно военными методами не удалось.