Зерентуйский мятеж декабриста Сухинова

Сразу после неудачного восстания 14 декабря 1825 года на Сенатской площади начала свою работу следственная комиссия. Были допрошены 579 человек, 287 были признаны виновными. Пятерых повесили, кто-то получил каторгу, кто-то ссылку, кого-то разжаловали в солдаты.

Но неужели все покорно приняли приговор, неужели никто не пытался бежать с каторги, из ссылки? Поручик Сухинов готовил не просто побег, а вооружённое восстание, которое должно было охватить всю Восточную Сибирь.

Восстание Черниговского полка

Для большинства выступление декабристов кончается вечером 14 декабря 1825 года, когда залпы картечи разметали стоявших на Сенатской площади солдат. Однако кроме «Северного общества» существовало «Южное», центр которого находился в Киеве. Одним из руководителей «Южного общества» был подполковник Черниговского пехотного полка Муравьёв-Апостол, членами общества были и некоторые офицеры полка.

25 декабря 1825 года в расположение полка прибыли два жандармских офицера с секретным предписанием из Петербурга. Командир полка полковник Гебель, прочитав поданные ему бумаги, от изумления потерял дар речи: один из его лучших офицеров подполковник Муравьёв-Апостол – заговорщик! Вместе с прибывшими офицерами Гебель отправился в с. Трилесы, где квартировал подполковник и лично того арестовал.

На этом история «Южного общества» могла бы и закончиться, став всего лишь мелким эпизодом движения декабристов. Однако в Черниговском полку был поручик Сухинов. «Муравьёв арестован? Какая чушь! Кто его охраняет? Пара инвалидов? Господа, Россия не простит нам нерешительности! Вперёд!»

Из материалов следственного дела
«Поручик Кузьмин, поручик Щепилло и штабс-капитан Соловьёв, возмущаемые поручиком Сухиновым,  оказали полковнику Гебелю дерзостное неповиновение, нанеся при этом полковому командиру 14 штыковых ран, отобрали общими силами оружие у часовых и освободили арестованного Муравьёва».

Поручик Сухинов распахнул дверь: «Ваше сиятельство, Вы свободны!» Теперь у них не было пути назад. Встав на путь откровенного мятежа, офицеры поставили себя вне закона. «Господин полковник, мы ждём Ваших приказаний!» «Мы выступаем», - ничего другого Муравьёв-Апостол сказать им не мог.

Беглый бунтовщик

Слабая надежда, что восстание поддержат другие полки, не увенчалась успехом. Пять дней метался полк в между Фастовом и Белой Церковью, а в это время вокруг него стягивались верные правительству войска. 3 января Черниговский полк вышел на позиции ожидавших их при двух орудиях гусар. Муравьёв-Апостол приказал атаковать - орудия ударили в упор.

Сухинов бежал, бешено стучавшее сердце, казалось, вот-вот пробьёт грудную клетку. Его подгонял стук копыт нагонявших его гусар. Сухинов выбежал на берег озера и осторожно ступил на лёд. Тонкая корка прогнулась, из трещин ударили струйки воды. Он оглянулся. Нагнавшие его гусары остановились в нескольких шагах от него. «Господин поручик, сдайте Вашу шпагу», - произнёс офицер. Сухинов скинул с себя шинель, вынул из-за пояса пистолеты, отбросил их в стороны и со шпагой в руке побежал по прогибающемуся льду.

Из материалов следственного дела
 «При получении оного предписания следует вам учинить розыск поручика Сухинова, бывшего в числе главных мятежников Черниговского пехотного полка. От роду Сухинов имеет 37 лет, ростом 2 арш. и 7 вершков, лицом смугловат, глаза карие, волосы на голове черные, нос средний, на левой руке выше кисти имеет от сабельного удара шрам. Говорит на русском и малороссийском языках твердо».

Из офицеров – в каторжане

В первых числах февраля 1826 года не берегу пограничной реки Прут в Бессарабии стоял человек. В кармане его лежал паспорт на имя Ивана Емельянова Сухинова, коллежского регистратора. Перейти границу не составляло никакого труда, но… «Товарищи, закованные в цепи, встали перед моим взором. Внутренний голос говорил мне: «Ты спасёшься, а их жизнь пройдёт в мучениях и унижениях». Стыдно стало мне от намерения спастись. И я вернулся в Кишинёв».

А между тем его искали. 11 февраля в Александрийской почтовой конторе служащий обратил внимание на письмо коллежского регистратора Сухинова брату. Письмо вскрыли. «Коллежский регистратор» просил брата выслать немного денег в Кишинёв. Всё, капкан захлопнулся. 15-го полицейские пришли по указанному в письме адресу. Судила Сухинова Комиссия военного суда в Могилёве.

Из материалов следственного дела
«Поручик Сухинов как злодей из числа бывших главными пружинами возмущения, подлежал смертной казни четвертованием. Однако высочайшей конфирмацией его императорского величества смертная казнь была заменена вечной каторгой».

5 сентября 1826 года лишённый чинов и дворянства каторжанин Сухинов с Мозалевским и Соловьёвым отправились из Киева в Сибирь. Через полтора года (!) в марте 1828-го они прибыли на Зерентуйский рудник. Весь путь Сухинов и его товарищи проделали пешком, в ножных кандалах.

Горно-Зерентуйская каторжная тюрьма имела статус Центральной тюрьмы первого разряда - здесь содержались только убийцы, на совести которых не одно преступление.  В первый же день пребывания на каторге Сухинов решил, что удовольствия умереть здесь он императору не доставит.

Зерентуйский заговор

- Ваше благородие, - каторжанин слегка покачивался (он был пьян), - имею намерение доложить Вам о заговоре, имеющим место быть на руднике.
Начальник Нерчинских заводов господин берггауптман фон Фриш, прибывший с инспекцией в Зерентуйскую каторжную тюрьму, поморщился: сейчас этот колодник начнёт рассказывать небылицы, надеясь выцыганить смягчение условий содержания. И всё же надо выслушать, а вдруг этот острожник и вправду расскажет нечто важное?

Коменданту при Нерчинских рудниках генерал-майору Лепарскому. Рапорт
24 мая по приезду на Зеретуйский рудник явился ко мне ссыльный Казаков и объявил, что ссыльнорабочие Голиков, Бочаров, Моршаков, Семенцов и прочие числом более 20 человек, намерены возмущение на руднике учинить. Собраться в назначенное место, захватить цейхгауз, забрать ружья с патронами, разбить тюрьму, арестованных освободить и, набрав разбойничью шайку, далее идти по всем заводам и рудникам, возмущая всех к неповиновению. И далее идти на Читинский острог дабы освободить содержащихся там государственных преступников. И есть у злоумышленников и порох, и ружья, и свинец, и главным у них Иван Сухинов.
Берргауптман фон Фриш.

- Павел,  – Василий Бочаров тряс за плечо Голикова, - Казаков к Фришу ходил!
Голиков моментально проснулся и сел на нары.
- Ах ты, мать честная. Говорил же я… Всех сдал иуда. Ну, всё, сейчас за нами придут.
Голиков начал спешно обуваться.
- Поквитаться успеть бы…

Из материалов следственного дела
«13 июня служителем Рудаковым в контору была доставлена принесённая его собакой левая человеческая рука. В ходе розысков были найдены человеческие останки и вещи как то: шапка, кушак, шинель, рукавицы. Приглашённые для опознания подтвердили, что одёжа принадлежит пропавшему ссыльнокаторжному Казакову».

Не успел Казаков выйти из Конторы, как Фриш приказал арестовать всех, согласно списку, и первым – Сухинова. Были найдены порох, пули, у Сухинова нашли ружьё и около тысячи патронов. Всего были арестованы 22 человека. Если Сухинов ни в чём не признавался, уголовники спешили раскаяться, надеясь тем самым купить себе прощение.

Смерть предпочёл позору

О раскрытом заговоре было доложено императору, и тот предоставил генерал-майору Лепарскому право принять окончательное решение по приговору суда. 29 ноября на стол генерала лёг приговор: «Ссыльного Сухинова наказать 300 ударами кнута и заклеймить». Лепарский постановил: «расстрелять». Бочарова, Голикова и ещё троих, приговорённых к битью кнутом, Лепарский так же постановил расстрелять. Приговоры в отношении остальных «битьё кнутом и клеймение» утвердил.

Сухинов не знал о «милости», Лепарского. Дворянин и офицер, он не мог принять публичную порку и клеймо на лоб. В ночь на 1 декабря он отвязал ремень, поддерживавший кандалы и повесился. Вызванный врач заметил, что несчастного ещё можно спасти, однако желая избавить бывшего поручика от позора, объявил его мёртвым.

Так закончилось Зерентуйское восстание – единственная попытка освобождения, предпринятая декабристом Сухиновым.

Klim Podkova