Сожительствовал с обезьяной, забил тело татуировками и чуть не застрелил Пушкина. История самого порочного русского аристократа

Чего только не встретишь, гуляя по вечернему Арбату. Но в этот раз нам с моим молодым человеком действительно повезло: нас заманили на экскурсию, интереснее которой, я, наверное, и не вспомню. Мы ушли с круглыми глазами и еще долго с хохотом обсуждали услышанное. А в голове была только одна мысль: “Боже, какой абсурд”.

Нам рассказали о настоящем русском аристократе, который действительно умел наводить “шабаш”. О его грехах, дуэлях и любовных историях судачила вся Россия, но его это, кажется, никогда его не смущало.

Человек жил в свое удовольствие: купил себе орангутанга, чуть не сорвал кругосветное путешествие самого Крузенштерна, забил все тело татуировками, стал героем войны с Наполеоном, побывал в плену у туземцев и чуть не застрелил на дуэли Пушкина.

Я говорю о выходце из одной из самых уважаемых аристократических семей Царской России. И звали его Федор Иванович Толстой, в народе “Толстой-Американец”. (да-да, дядя того самого).

Казалось бы, ничего не предвещало беды. У Толстого было самое обычное детство, как у всех русских дворян того времени. Еще подростком в кадетском корпусе в Кронштадте он научился обращаться с оружием, потом, “по блату” его определили в элитный Преображенский полк, где были собраны все сливки “золотой молодежи” того времени.

И понеслась. Женщины, карты и… первое убийство. Американец вернулся в казарму пьяным, да еще и задолго после отбоя. Офицера, сделавшего ему замечание, ждала жестокая судьба, ему предстояло стать первым из одиннадцати убитых на дуэлях Иваном Федоровичем человек. Толстому было 17 лет.

Опасаясь расправы за дуэль, каким-то образом Толстой-Американец устроился на корабль Крузенштерна. Знаменитый шлюп “Надежда” тогда как раз готовился к первому в истории России кругосветному путешествию. Так началась карьера Толстого как путешественника-исследователя ( как его ласково окрестила Википедия). Тут даже экскурсовод усмехнулась, несмотря на то, что уже сотни раз рассказывала эту историю.

Ох, если бы Крузенштерн знал, на что он идет. В делах морских Толстой разбирался ужасно, зато отлично умел провоцировать и издеваться. Он сразу же в усмерть напоил корабельного священника и приклеил его бороду к палубе, многозначно украсив ее государственной печатью. От бороды батюшке пришлось избавиться.

На одной из остановок на островах тихого океана Американец купил себе самку орангутанга. И тут же научил ее проливать чернила. Как выяснилось, 7 листов ценнейших путевых заметок капитана Крузенштерна были залиты краской. Угадайте, чьих рук дело?

Толстого достаточно долго держали в трюме “Надежды” под арестом. Но это не особо помогало. И авантюриста с обезьяной просто высадили на Камчатке. Подобрать Американца должен был идущий следом корабль “Нева”.

Две недели провел толстой на полуострове с самкой орангутанга, абсолютно одичав. История об этом времени умалчивает, но, говорят, что жил он с обезьяной, как со своей женой. Что бы это не значило.

На подобравшей его “Неве” Толстой побывал на Алеутских островах и на острове Ситка, который входит в Аляскинский архипелаг. Несколько месяцев он прожил в компании эскимосов, набил множество татуировок и был очень доволен этим.

Но возвращаться домой ему пришлось своим ходом, через Сибирь. Со второго корабля его “вежливо попросили” еще на Аляске. По приезде, ему припомнили все старые грехи и императорским указом тут же сослали в дальнюю крепость Нейшлот.

На помощь пришла русско-шведская война. С помощью связей Толстой выбрался из тюрьмы и буквально отвоевал свое место под солнцем. За свое бесстрашие был реабилитирован восстановлен в Преображенском полку.

Однако, этот человек просто не мог жить обычной спокойной жизнью. Он снова подрался на дуэли, теперь с капитаном Бруновым. Убив его, распустил слухи о сестре покойного и ее связях с мужчинами. Что привело к еще одной дуэли. И уже через неделю Толстой убил прапорщика Нарышкина, выстрелив ему прямо в детородный орган.

Снова крепость и ссылка. Но, на удачу Американца, опять началась война, на этот раз уже с французами. И вот, по выработанной схеме, Толстой уже сражался в рядах Кутузова. Получил звание полковника и снова был прощен за свои успехи на поле битвы. А потом он чуть не убил Пушкина, который обвинил его в шулерстве, но это уже совсем другая история...

Интересно, что у Толстого был специальный блокнотик, в который он записал имена всех своих одиннадцати жертв. Аристократ был уверен, что за каждую придется расплатиться. Судьба подарила ему 12 детей, 10 из которых умерли во младенчестве. Остались только две милые сердцу дочери. Любимица Толстого, Сарра, его отдушина, сошла с ума и умерла от чахотки в семнадцать лет. Это был одиннадцатый ребенок, ровно по числу жертв. Двенадцатая дочь, Прасковья, пережила отца.

Перед смертью в 1846-м году к Толстому пригласили священника на исповедь. Пять часов он не выходил из спальни больного. А, когда вышел, выглядел потрясенным и просто ушел, ни с кем не попрощавшись.