«Псевдолатыши» должны быть уничтожены: нацистский террор в Латгалии

За то время, что нацисты хозяйничали в Латвии, особенно тяжело пострадали Латгалия и ее население. «Проблема» латгальцев стояла для немецких «расоведов» особенно остро. Разработчики расовой теории Гитлера выделяли их в отдельную группу «леттизированных восточноевропейцев», полагая, что благонадежность жителей Латгалии вызывает наименьшее доверие. Следствием стал свирепый террор.

Нацисты всегда практиковали внутриэтническую классификацию на оккупированных территориях. Они делили народы на группы и подгруппы и составляли многочисленные таблицы «расовой полноценности». Играя на низменных инстинктах людей, они таким нехитрым образом стравливали их друг с другом, претворяя в жизнь принцип «разделяй и властвуй».

Немецкие оккупанты не без основания настороженно относились к Латгалии, которая с первых дней развернула активное движение сопротивления. Чем восточнее находились районы Латвии, тем меньше нацистское командование могло чувствовать себя в безопасности.

Одним из механизмов расправы с непокорным партизанским краем послужило формирование Латышского легиона СС, о котором было объявлено по германскому радио в Латвии 10 февраля 1943 года. Впоследствии вошедшая в легион 15-я латышская добровольческая дивизия поначалу состояла в основном из призывников. Однако в дальнейшем в связи с невысокой активностью подлежавших мобилизации юношей ее состав пополнили «проверенные» бойцы из латышских полицейских батальонов и «команды Арайса», принимавшей участие в расправах над гражданским населением.

Конкретное распоряжение по кадровому составу Латышского легиона было отдано насчет латгальцев. Жителей востока Латвии, в особенности русского и польского происхождения, следовало отсеивать. Гитлеровские чиновники определили для жителей Латгалии иную участь — ими следовало удовлетворять потребности Германии в рабочей силе. И в дальнейшем план по насильственному угону рабочей силы был претворен в жизнь.

Первый опыт создания «латгальских» полицейских батальонов был предпринят нацистами в марте 1944 года. В большинстве случаев мобилизация их участников происходила в принудительном порядке. Само германское командование определяло эти батальоны (325-й, 326-й, 327-й и 328-й) как ненадежные, ставя ниже них только штрафбаты, укомплектованные летом и осенью 1944 года из бывших легионеров, наказанных за «самовольное отсутствие» заключением в Рижской тюрьме и концлагере Саласпилс.

К латгальцам нацисты причисляли и жителей Качановского и Пыталовского районов Псковской области, присоединенных к Латвии по итогам Рижского договора 11 августа 1920 года и впоследствии вошедших в состав Абренского уезда Даугавпилсского округа. С 1942 по 1944 год здесь были сформированы полицейские отряды, которые использовались немцами для уничтожения «пособников партизан».

Страх перед латгальскими антифашистами заставлял гитлеровцев идти на новые меры для устранения растущей угрозы. Одной из самых страшных карательных операций в Латгалии стала «Болотная лихорадка» (сентябрь 1942 года), проведенная под командованием группенфюрера СС Фридриха Еккельна, который, давая показания на суде в Риге в 1946 году, стеснительно не упомянул об участии в ней латышских полицейских батальонов.

Однако в письменном донесении в Берлин по итогам антипартизанской акции Еккельн рассказывает: «2–3 сентября 1942 года моторизированный патруль жандармерии и рота 15-го латышского полицейского батальона уничтожили в бою 70 бандитов». В этом же отчете командир карателей хвастается тем, что было «очищено» и разрушено сорок девять партизанских лагерей, укрепленных точек и опорных пунктов. Еккельн особо подчеркнул результаты «выселения» — 1 217 «подозрительных» латгальцев было согнано с места жительства.

С целью борьбы с партизанами в юго-восточных областях оккупированной Латвии 4 февраля 1943 года были созданы две боевые группы. Одной командовал генерал-майор полиции Вальтер Шредер: она получила название «группы Шредера» и включала в себя три латышских полицейских батальона (273-й, 280-й и 281-й), а также одну украинскую и одну литовскую роту.

Другая была в ведении полковника охранной полиции и штандартенфюрера СС Макса Кнехта («группа Кнехта»). В ее состав входили четыре латышских батальона (276-й, 277-й, 278-й, 279-й), 10-й взвод моторизированной жандармерии. Против партизанских подразделений нацисты направили и 217-ю зенитно-артиллерийскую батарею. В дальнейшем «группа Кнехта» расширилась, включив в себя и полицейский полк «Норд», специально составленный из прибалтийских немцев, которые должны были осуществлять карательные операции против партизан.

Параллельно с антипартизанскими акциями проходила «реклама» мобилизации на работы в Германию. С этой целью нацисты развернули масштабную пропаганду при помощи марионеточного «Латвийского самоуправления» (Landesselbstverwaltung), возглавляемого Оскаром Данкерсом. Присоединилась и коллаборационистская печать, публиковавшая восторженные рассказы «счастливчиков», которые уже были «торжественно препровождены в Великую Германию».

Однако результат пропагандистских усилий был очень слабым. Столкнувшись с трудностями в противодействии латгальскому сопротивлению, нацистское руководство в лице Генриха Гиммлера в приказе от 3 ноября 1943 года предписало «брать в плен все излишнее трудоспособное население в оккупируемых и прочесываемых нами районах действия банд [в нацистской терминологии — советских партизан]. Оно должно быть направлено в Германию в качестве рабочих».

Третий рейх, терпя сокрушительные поражения от Красной армии, отчаянно нуждался в бесплатной рабсиле. Прибалтийские прислужники Гитлера азартно принялись за дело. Позже Фридрих Еккельн на допросе откровенничал перед советскими следователями о том, как происходила насильственная мобилизация населения Латвии. Он указывал, что из Берлина на протяжении 1943–1944 годов приходили разнарядки, где оговаривалось число людей, подлежащих вывозу. Их исполнение поручалось руководителям «самоуправления», то есть латышским коллаборационистам. Еккельн особо отмечал, что латвийские органы полиции оказывали масштабную помощь в реализации этих планов.

Более того, воспользовавшись директивой Гиммлера, чиновники генерального округа Lettland решили избавиться от «неблагонадежных» латгальцев. Его руководитель Оскар Данкерс и генерал-инспектор Латышского легиона СС Рудольф Бангерский обратились к Гиммлеру с просьбой разрешить угонять на принудительные работы только тех, кто находился в прифронтовой полосе и в скором времени мог быть освобожден Красной Армией. Еккельн вспоминает, что такое разрешение вскоре было получено.

В стремлении «решить латгальский вопрос» на финальном этапе войны совпали интересы латвийских марионеточных властей и гитлеровской оккупационной администрации. Вскоре после обращения Данкерса и Бангерского начались насильственные меры по вывозу населения Даугавпилсского округа, партизаны которого составляли извечную головную боль для нацистов. Там все активнее действовало антифашистское подполье.

Одно из самых известных партизанских соединений располагалось в окрестностях белорусского города Россоны — «Россонская партизанская республика». Оно в числе прочих доставляло много неудобств нацистским оккупантам. Плотное взаимодействие латгальских и белорусских партизан приносило свои плоды.

Осенью 1943 года нацистское командование приступило к реализации антипартизанской операции «Генрих», направленной против жителей Россонско-Освейского района, в которой, помимо немецких частей, приняло участие одиннадцать латышских полицейских батальонов.

Жертвами этого преступления против человечности стали 7 000 человек. Двенадцать деревень были сожжены. Из местных карателей особо отличился 1-й латышский полицейский полк «Рига», численность которого составила 2 300 человек. Он был сформирован приказом от 27 июля 1943 года, и командовал им латышский полковник Роберт Осис. В 1944 году полк «Рига», а также 2-й и 3-й полк были сведены в «оперативную группу Еккельна», которая участвовала в расправах над псковскими, пыталовскими и латгальскими партизанами.

Власти Остланда педантично следовали присланным из Берлина директивам и усиливали меры по принудительной мобилизации белорусов и латгальцев в 1944 году. Было решено покончить с партизанскими отрядами, наносившими серьезный ущерб живой силе вермахта и его военным коммуникациям, а также осуществить захват материальных ценностей и рабочей силы.

Однако нацисты не успели выселить и угнать трудоспособное население юго-восточных территорий Латвии и Псковской области. Красная Армия продвигалась стремительно, не оставляя карателям шансов. Пыталовский район был освобожден от нацистских захватчиков 22 июля 1944 года. Псков получил освобождение 23 июля, а Даугавпилс был освобожден войсками 2-го Прибалтийского и 1-го Прибалтийского фронтов 27 июля 1944 года.

Часть латгальцев, отправляемых в Ригу, где располагался перевалочный пункт для сортировки и вывоза «остарбайтеров», впоследствии осела в городках, расположенных по берегам Даугавы. Часть вернулась обратно из германской неволи, пережив страшные испытания. Поражают цифры статистики: всего на принудительные работы в Германию из оккупированной Латвии и приграничных псковских и белорусских областей было угнано 279 615 человек.

Многие из вывезенных в Германию погибли в концлагерях, трудовых лагерях и при сооружении оборонительного вала в Восточной Пруссии. Их потомкам в условиях растущего реваншизма следует трепетно сохранять память о великом подвиге Красной Армии и советских партизан, которые остановили карательную машину Третьего рейха и завоевали для нас мир и свободу.

Александр Филей